СОВРЕМЕННЫЙ ТЕРРОРИЗМ КАК ПОЛИТИЧЕСКИЙ И ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ФЕНОМЕН: АКТУАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ ИНТЕРПРЕТАЦИИ

В статье анализируются основные направления интерпретации феномена терроризма в современной политической науке и политической философии. В общественном сознании терроризм как важнейший фактор современной политики воспринимается, как правило, весьма поверхностно. Многие современные интерпретации терроризма, при всей их кажущейся внешней объективности, на самом деле постоянно воспроизводят трафаретную историческую логику, основанную на чисто внешнем восприятии терроризма как подрывных акций индивидов и небольших групп, руководствующихся самыми различными политическими мотивами. Данная тенденция постоянно используется средствами массовой информации, закрепляющими в политической памяти шаблонные образы террористов и тем самым ложное восприятие как истинных целей, которые они преследуют, так и тех реальных корпоративных структур, которые финансируют и направляют их деятельность. Повсеместно возникающие дилеммы в трактовках террористической активности в различных регионах мира связаны с господством в современном политическом дискурсе практик насилия, несвободы и чрезвычайных ситуаций, постоянно подпитывающих риторику «войны с террором». Эти практики сами по себе накладывают ограничения на субъективную свободу суждений, способствуя формированию структур «дисциплинарной власти», основные механизмы которой были в свое время всесторонне исследованы в политической философии М. Фуко. В статье обосновывается тезис, согласно которому вопреки устойчивым либеральным стереотипам, государственный терроризм следует рассматривать в теоретическом плане в качестве универсальной основы или «матрицы», в то время как все другие формы индивидуального и группового терроризма, независимо от их социальной, классовой или идеологической ориентации, являются производными от данной основы. В статье отмечается, что адекватные научные определения терроризма способствуют разрушению некоторых историософских концепций, которые в последние десятилетия превратились в устойчивые политические мифы.